Маленький олень большой тайги

Текст статьи в журнале:

"Маленький олень большой тайги", "Охота и охотничье хозяйство", №3, 2015

Местное население называет Алтай «алтын тау», что переводится как «золотые горы». «Золотые» не потому, что в них добывают драгоценный металл,  а оттого, что осенью склоны гор покрывает золотой ковер пожелтевших лиственниц. Облетит береза, пожухнет трава, а лиственницы все хранят свой наряд. Но есть на Алтае драгоценность, сравнимая с золотом. В густом таежном неудобье - буреломе, кустарниках и скалах - живет самый маленький из обитающих у нас оленей – кабарга. Название ее в русском языке происходит от алтайского «тоборко», «табарга» или «тооргы». В природе этого зверька увидеть сложно – он очень пуглив и осторожен. Раздастся короткий стук копыт или резкое фырканье (сигнал тревоги), мелькнет между веток маленькая серая тень, и вот уже кабарожки и след простыл. На первый взгляд сложно поверить, что это действительно олень. Внешне зверек больше напоминает патагонского грызуна мару или даже … кенгуру. Крестец выше плечевого пояса, странные тонкие лапки-ножки, способные, однако, бросить тело зверька в прыжке на 6-7 метров вперед. А у самцов вместо рогов тонкие длинные клычки. Окраска - темно-бурая зимой или сероватая летом. Часто - с беловатыми участками: бывают особи посветлее и потемнее, а молодые и вовсе яркие, пятнистые. Но самое примечательное в кабарге скрыто от глаз – это ее пахучие железы. У всех оленей их довольно много, но кабарга здесь, безусловно – чемпион. Для обозначения свое территории и запаховой идентификации животных своего дема (социальной группировки), у самцов есть железы на мордочке, на бедрах, на хвосте, и самая большая, диаметром 3-5 см, выделяющая секрет с приятным мускусным ароматом – на животе. Именно из-за этой железы, называемой охотниками «струей» или «пупком», ведется охота на кабаргу. Парфюмеры используют ее для закрепления ароматов самых дорогих духов, Восточная медицина приписывает ей чудодейственные свойства, а на не верящем в чудеса мировом рынке она считается одним из самых дорогих продуктов животного происхождения. Ее активно закупают в Китае, Гонконге, Южной Корее, Сингапуре, Германии, Швейцарии, Франции и Японии. На внутреннем рынке России и Монголии, где добывается основная масса мускуса дикой кабарги, сама струя спросом почти не пользуется.

Добывают кабаргу в основном петлями. Некоторые «охотники» ставят до 300 петель, в которые попадают не только взрослые самцы – носители вожделенной струи, но и самки, или  совсем молодые животные, у которых железа еще не развита полностью - почти 2/3 зверей гибнет в петлях напрасно. По данным отчета WWF о состоянии популяции и промысла кабарги в 2004 году, за несколько предшествующих его публикации лет  средний вес железы у добытых самцов уменьшился с 23-25 граммов до 17 граммов. Это свидетельствует о преобладании в  объеме продуктивной добычи молодых самцов, и, следовательно, о нарушении возрастной структуры популяции и снижении ее воспроизводственного потенциала. Кроме того, по мнению некоторых ученых, из-за стремления популяции кабарги к самосохранению, в ней рождается большее количество самок и меньшее – самцов. Соответственно, все больше самок попадает в самоловы, а значит и  доля напрасно гибнущих особей еще увеличивается. От пойманных животных браконьеры берут только струю: мясо, обладающее сомнительными вкусовыми качествами, бросают. Но для современных «промысловиков», после 90-х годов получивших возможность сбыта струи в Китай, это не имеет значения: добыча кабарожьей струи, наряду с далеко не ежегодным сбором кедрового ореха - один из немногих способов заработать живые деньги в таежной глубинке. 1 грамм сырой струи сегодня стоит в среднем 680 рублей, за рубежом – в несколько раз дороже. От задавленного петлей взрослого самца можно получить до 30-40 граммов сырой струи, которая после высушивания будет весить около 18-20  граммов. Не сложно предположить, что в регионах, где на должность муниципального служащего с окладом 8000 рублей объявляется конкурс с десятками претендентов, этическая сторона вопроса в расчет не берется.

Сегодня численность кабарги остается относительно стабильной разве что на Дальнем Востоке — из-за относительно небольшой плотности населения и недоступности части охотничьих угодий вследствие дороговизны воздушного транспорта.  В Алтае-Саянском регионе, с его более плотным населением и лучшей доступностью угодий, браконьерская добыча кабарги идет полным ходом, зачастую путем организации бригад наемных охотников. А, к примеру, в Монголии, согласно тексту отчета WWF, она достигает таких масштабов, что «некоторые части популяции кабарги еле теплятся» и браконьерство представляет прямую угрозу существованию кабарги как вида.  По данным того же источника, 80% всех кабарожек добывается нелегально.

В большинстве стран, где кабарга является аборигенным видом, уже ведется ее фермерское разведение с целью прижизненного извлечения мускуса. На фермах, в Китае (где, к слову, любая охота на кабаргу давно запрещена) уже сформировано поголовье «домашних» кабарожек с определенными генетическими линиями. В нашей стране попытки содержания кабарги в неволе предпринимались на базе Алтайского заповедника, начиная с 30-х годов прошлого века. Однако, вследствие определенной геополитической ситуации, они не получили активного продолжения. Лишь с конца 50-х годов в заповеднике «Столбы» работа на некоторое время возобновилась, но вскоре снова была прекращена из-за гибели животных. Сегодня в России разведением кабарги в неволе занимаются лишь два центра: один – на Алтае под руководством М. А. Чечушкова. Другой - в подмосковной Черноголовке (В. И. Приходько).

Попытки прижизненного извлечения мускуса у самцов кабарги были начаты давно. Сначала  - путем выдавливания с применением обезболивающих средств. Но для хрупкого зверька такая «операция» зачастую фактически равносильна смерти – почти все подопытные самцы гибли в результате получаемого стресса. По этой причине вместо выдавливания был предложен метод извлечения секрета с помощью специальной кюретки. Процесс оказался довольно нетрудоемким, занимает 15-20 минут, и с одним зверем справляются два человека. Казалось бы – все легко. Отлавливай, содержи, разводи, получай мускус. Но все далеко не так просто.

Кабарга, а в особенности дикая или «одомашненная» лишь во втором-третьем поколении, с которой приходится работать нашим специалистам – зверек очень нежный и привередливый. Он чрезвычайно требователен к условиям содержания. Но, в отличие от своего «китайского» сородича может не только жить на ферме, и давать ценный «продукт», но и предназначаться  для восстановления вольного поголовья кабарги — выпуска в естественную среду обитания. В этом и заключается специфика  и сложность работы наших специалистов .

Для того, чтобы создать «кабарожью ферму» недостаточно арендовать или приобрести любой клочок земли, построить вольеры, накосить травы и договориться с ближайшими фермерами о поставках «некондиционных» овощей и фруктов. К русской кабарге нужен особый подход.

На базе стационара возле поселка Иогач, где в «Центре поддержания популяции  редких животных «АлтайЭкосфера» сегодня содержится большая часть отечественного «вольерного» поголовья этих уникальных животных, усилиями Михаила Алексеевича Чечушкова при  содействии Всероссийского добровольного спортивного общества «Динамо» и Российского географического общества такие условия создать удалось.

Сегодня на ферме в 26 вольерах обитают 36 животных (половина самок, половина самцов, 9 из которых старше трех лет – в возрасте своей максимальной продуктивности). Прежде всего, бросается в глаза своеобразная организация территории. Ее планировка отличается от большинства ферм в Европе, Америке и Новой Зеландии, где все вольеры имеют выход в общий прогонный коридор, и любое животное можно легко переселить, куда нужно. Как пояснил Михаил, перегонять кабаргу через всю ферму, из-за подверженности животных стрессу, не следует. «Кабарог» и «кабарожка», сидящие в соседних вольерах, легко найдут друг друга, если просто открыть соединяющую их дверь, а на большие расстояния зверей лучше перемещать, заманив в ящик-живоловушку любимым кормом – лишайником.

Внутри вольеры также мало похожи на оленьи вытоптанные пастбища. Это  обычная  местная тайга, поделенная сетчатой изгородью на участки размером 50 на 60 метров. Понятно, что такие природные условия мало располагают к строительству вольеров – частично захламленный северный каменистый склон с преобладанием пихты и ели не дает даже возможности нормально заглубить вольерную сетку, ее нижний край приходится подгибать и прикапывать.  А иначе нельзя – именно северный каменистый склон лучше всего подходит для жизни кабарги. Там хорошо растут лишайники, меньше клещей и реже образуется наст. Из-за специфики места расположения, вольеры нуждаются в постоянном внимании: необходимо дважды в день обходить их по периметру, проверяя целостность ограждения, и своевременно убирать сухие и больные деревья, чтобы предотвратить их падение на сетку. Могут поинтересоваться вольерами и дикие таежные жители. Однажды через всю территорию фермы насквозь прошел медведь, поломав не только участки внешнего ограждения, но и вольер, где находился самец кабарги. Хорошо, что впечатлительный обитатель, счастливо избежав съедения, не воспользовался для бегства образовавшейся в изгороди дырой, благоразумно предпочтя остаться внутри.

Все материалы для строительства вольеров приходилось завозить на квадроциклах или заносить вручную – чтобы не повредить уникальную окружающую среду.

Именно такие сложные условия являются естественным биотопом, в котором обитает кабарга и на ветвях деревьев в изобилии произрастает ее любимая пища – лишайник. В каждом вольере  построена кормушка ясельного типа с лоточком внизу, веники, тазик-поилка (животные испытывают постоянную потребность в свежайшей воде – привычка к быстрым и светлым горным ручьям). И специальное место для отстоя – открытый лоток на высоте 1,5-2 метров, к которому ведут две лесенки – в природе кабарга отдыхает, взобравшись на труднодоступные выступы скал.

Создание максимально близких к природным условий – не единственная проблема, возникающая при содержании кабарги в неволе. Маленьких оленей даже вне периода гона нельзя держать всех вместе одним стадом – лишь поодиночке или группами максимум по три особи. Необходимость раздельного содержания поголовья животных вызвана тем, что животные довольно агрессивны к сородичам, сложно образуют пары, не говоря уже о группах. Старый самец может вообще «забить» молодого, если тот случайно окажется с ним в одном вольере. Животные даже одного дема не только не испытывают потребность в общении, а, скорее, терпят друг друга на одной территории, используя для коммуникации запаховые метки. И к человеку кабарга привыкает плохо. Согласно исследованиям В. И. Приходько, по типу взаимоотношений между потомством и самкой в послеродовой период, выделяются два типа копытных. Детеныши у животных первого типа (стадных) сразу встают на ноги и готовы следовать за матерью. Детеныши у животных второго типа (ведущих по большей части одиночный образ жизни) после появления на свет сначала  прячутся в укрытие.  Все успешно одомашненные копытные принадлежат к первому типу, а кабарга и некоторые другие виды – ко второму. Эта поведенческая особенность обуславливает специфику социальных взаимоотношений и значительно усложняет доместикацию. По мнению ученого, при разведении таких животных, следует рассчитывать лишь на снижение оборонительной дистанции по отношению к человеку. То есть, даже живя на ферме, кабарга остается дикой, каждая встреча с человеком  может вызвать стресс.

Не так просто и накормить кабаргу. В ее ежедневный рацион на ферме входят сухие или свежие веники, лишайник, сухофрукты, грибы и … овсянка (чуть больше 50 граммовой чашечки на зверька). И все это должно быть самого высокого качества. Что возможно – заготавливают сами, чтобы быть уверенными в чистоте продукта, яблоки берут у местного населения, а вот покупные  корма (в частности, овсянку) перед закупкой приходится тщательно проверять в лаборатории на пестициды – кабарга к ним очень чувствительна. Да и дозировку нужно подбирать строго индивидуально, иначе кабарожку начинает слабить. Свои коррективы вносят в рацион и другие таежные жители. Если кабарга сразу не выходит к кормушке, то часть угощения успевают растащить бурундуки, отлично знающие время трапезы, так что до излишне осторожного целевого потребителя иногда доходят только скудные остатки.

При содержании такого маленького и нежного зверька большую проблему для фермы представляют местные собаки, бесконтрольно бегающие по соседнему поселку и посещающие находящуюся рядом со стационаром свалку. Стоит собакам заметить или причуять легкую добычу, как они стремятся подкопать сетку и расправится с беззащитной кабарожкой. Неоднократные попытки вразумить местных жителей, вплоть до отстрела безнадзорно бродящих собак, успеха не принесли. Через день-два лайкообразные метисы снова бродят вокруг стационара. Все эти проблемы не знакомы заводчикам «больших» оленей.

Многие животные, содержащиеся сегодня на ферме, были отловлены в  природе. Отлов кабарги производится обычно по снегу. Для этого на стационаре было создано несколько уникальных методик. Согласно первой, кабаргу отлавливают путем загона в тенета из сетки с ячеей 100х100 мм, сплетенной из полипропиленового нескрученного упаковочного шпагата. Сеть легкая и относительно безопасна для зверя. В сети из тонкой нити (типа рыболовной) пойманные звери часто травмируются, равно как и при попытке «вжать» их для фиксации в снег. Но эта методика эффективна только при достаточной плотности населения животных, что сегодня встречается очень редко. Согласно второй методике, отлов производится классической петлей с ограничителями, но с «неклассическим» проявлением смекалки: для оповещения о том, что зверек попался, используются датчики, применяемые в системах охраны. Как только ловушка срабатывает, сигнал об этом по радио поступает на пульт оператору. По словам Михаила, не проходит и 20-30 минут, как зверь оказывается в руках ловца. Но и здесь есть свои тонкости: к примеру, петли ни в коем случае не следует устанавливать на склоне – попавшийся зверек совершает резкий прыжок и душится. Методика обездвиживания с помощью пневматического ружья, стреляющего шприцем с препаратом, применяемая для отлова «больших» оленей для кабарги тоже подходит плохо. Виной тому – размеры зверька. С первого выстрела сложно попасть по месту (в бедро), а промах (попадание по животу) грозит перитонитом.

Но даже при соблюдении всех предосторожностей отлов и передержку в течение первого месяца  выдерживают немногим более половины зверей. Удивительно, насколько легко они получают внутренние повреждения, которые могут не иметь внешних проявлений, но впоследствии стать причиной внезапной и, казалось бы, беспричинной гибели. К примеру, одна из самок погибла через 2 месяца от закупорки кишечника, который был поврежден еще при отлове. Как ни странно для такого типично таежного животного, нередок падеж кабарги от воспаления легких – она легко  подвержена простудным заболеваниям. Не говоря уже о том, что страдает от общих оленьих напастей: носоглоточного и подкожного овода, иксодовых клещей  и т. д.

На ферме животные успешно размножаются, что несомненно служит обнадеживающим подтверждением перспективности всего предприятия. Уже не одно поколение кабарожек появилось здесь на свет и, вероятно, скоро будет возможность выпуска в дикую природу, но вот что их ждет там? Ответ очевиден – петля. По мнению известного зоолога Г. Г. Собанского, на Алтае сегодня осталось всего 6-7 тысяч кабарожек, хотя еще в конце 80-х годов они были самым многочисленным видом копытных этого региона. Это – результат ее бесконтрольной добычи «на струю». По подсчетам Михаила, государство ежегодно теряет на  нелегальном обороте мускуса более 11 млн. долларов.  Согласитесь, сумма немалая. В недрах МПР «варится» проект по внесении соболя и кабарги в список видов, за незаконный оборот которых полагается  уголовная ответственность. Но вот будет ли от этого видимая польза? Если опять все сведется к тому, чтобы пытаться контролировать только охотников «всех вместе и каждого по отдельности», то вряд ли стоит рассчитывать на успех. Пока есть спрос, будет и предложение. Только если пресечь деятельность тех, кто скупает и реализует крупные партии «струи», можно рассчитывать на какой-либо заметный эффект. И тогда спасением для кабарги станет то, что до сегодняшнего дня приносило ей гибель.